Огинский Михаил Клеофас (1765-1833), граф, государственный деятель Речи Посполитой и России, композитор. Участник восстания 1794 г., затем в эмиграции. В 1810-1812 гг. в близких отношениях с российским императором Александром I, предложил ему план создания автономного Великого герцогства Литовского в составе Российской империи.
С 1823 г. жил в Италии. Написанные им марши и боевые песни были распространены среди повстанцев 1794 г. Автор популярных полонезов, в т.ч. полонеза «Прощание с родиной», фортепианных пьес, романсов, оперы «Зелида и Валькур, или Бонапарт в Каире» и др.Источник: История Беларуси: Словарь-справочник. Менск: Экономпресс, 2000. ISBN 985-6479-22-3
Князь Михаил Клеофас Огинский, бывший великий литовский казначей, а затем сенатор российской империи, родился 25 сентября 1765 года в Гузове, недалеко от Варшавы. Первым его учителем музыки был придворный музыкант Огинских И.Козловский. Для формирования Огинского-музыканта имели важное значение поездки в имение его родственника, политического деятеля и музыканта М.К.Огинского, содержавшего постоянную капеллу, оркестр и театр.
С 1789 года князь Огинский был польским послом в Англии и Голландии. Принимал участие в восстании Т. Костюшко, затем эмигрировал в Италию. Композиторской деятельностью начал заниматься с 1790-х годов. Создал марши и боевые песни, получившие распространение среди повстанцев 1794 года. Песня князя Огинского «Еще Польша не погибла», стала впоследствии польским национальным гимном.
Будучи щедро одарен от природы, князь Огинский отличался в своих сочинениях мелодичностью и некоторой меланхоличностью. Полонезы, сочиненные им, были популярны не только в Польше, но и за границей. Некоторые из них и теперь с удовольствием слушаются, несмотря на их простоту изложения. Всего известно около 20- ти полонезов князя М.Огинского; самый популярный из них носит название «Прощание». Под конец жизни он жил во Флоренции, где и скончался в1833 году, прожив 68 лет.
Виктор Каширников
«Я — не профессионал в музыке...»
Михал-Клеофас Огинский (1765-1833) по роду своих занятий был дипломатом и политическим деятелем, но с ранней юности увлекался музыкой, прекрасно играл на многих музыкальных инструментах, особенно хорошо на фортепиано, скрипке, арфе и виолончели, сам сочинял полонезы, романсы, песни, оперы. Полонезы Огинского - известного дипломата и популярного композитора - в начале XIX века звучали на петербургских балах, а венские, берлинские, лейпцигские и другие издания его произведений пользовались большой популярностью за границей.Родился Михал-Клеофас в имении Гузове под Варшавой, но сам подтверждал белорусское, или как тогда говорили, литвинское происхождение своего рода. Семья Михала-Клеофаса принадлежала к высшим аристократическим кругам. Его отец Анджей Огинский (1740-1787) был сенатором и послом Речи Посполитой в Петербурге, Вене и Берлине, а родился в имении Тадулино под Витебском. И это было не случайно, потому что Витебщина со второй половины XVII и на протяжение всего XVIII века была одним из центров проживания представителей рода Огинских, которые в то время по своему благосостоянию и влиянию на политическую жизнь Речи Посполитой могли сравниться только с князьями Радзивиллами.
Когда Михалу-Клеофасу было 7 лет, его отца назначили чрезвычайным послом Речи Посполитой в Вене, и семья переехала туда. Однако уже через год мать вместе с мальчиком вернулась в Гузов и с этого времени началось его систематическое обучение. Вместе с французом-гувернером он изучал иностранные языки, гуманитарные и точные науки. Для занятий музыкой к Михалу-Клеофасу был приглашен тогда еще молодой 16-летний уроженец Беларуси, а в будущем крупнейший композитор Осип Козловский, который обучал мальчика игре на клавире и скрипке, а также теории, истории музыки и композиции. Вместе с Козловским Михал-Клеофас посещал в Слониме резиденцию своего более старшего по возрасту родственника известного мецената, композитора, скрипача, арфиста и кларнетиста Михала-Казимира Огинского. Эти визиты оказали на юношу большое впечатление и укрепили склонность к музыке.
Получив прекрасное домашнее образование и продолжив его в Варшаве изучением математики, каллиграфии, романских языков и творчества античных писателей, уже в возрасте 19 лет Михал-Клеофас Огинский сделал блестящую политическую карьеру - стал депутатом сейма. Позднее он был назначен государственным казначеем -великим подскарбием Великого Княжества Литовского (ВКЛ). В возрасте 23 лет он удостаивается ордена Белого Орла. Когда внутренняя и внешняя политика Речи Посполитой особенно осложняются, Михал-Клеофас становится дипломатом и в 1790 году по поручению короля в качестве чрезвычайного посланника выехал в Голландию, а затем со специальным дипломатическим заданием - в Лондон. Интересно, что приехав в Лондон и открыв утренние газеты, Михал-Клеофас прочитал следующее: «Граф М.К.Огинский, направленный королем Польской республики с особо важной миссией в Лондон, по пути из Кале в Дувр попал с семьей в кораблекрушение. Спастись никому не удалось». Это была первая легенда подобного рода об Огинском, потом он еще не один раз прочитает в газетах о своей смерти. Наиболее распространенной версией его гибели станет та, что композитор застрелился из-за несчастной любви на балу в то время, когда оркестр исполнял его знаменитый полонез «Прощание с Родиной». В Париже даже выйдет альбом полонезов Огинского, на обложке которого будет нарисован композитор с приставленным к виску пистолетом и беззаботной парой танцоров рядом. «Ничего так не удивляло и не потешало меня, - писал позднее Михал-Клеофас, - как этот экземпляр». В Германии же его полонез был издан под сенсационным названием «Полонез смерти».
Однако все это еще будет впереди, а пока постепенно главные интересы Михала-Клеофаса концентрируются на музыке и истории. Вернувшись из дипломатических путешествий, он создает свой первый полонез. Позднее он об этом писал: «Осенью 1792 года я создал, точнее сказать, сымпровизировал этот полонез в Варшаве, когда впервые испытал чувство, вызванное любовью, которое продолжалось недолго. Чувство было тихое, спокойное и счастливое (...) Мой второй полонез привлек больше внимания. Знатоки предсказывали, что я произведу реформу, развивая модуляцию в полонезах, которые в нашей стране популярны лишь как светские танцы, что в полонезах можно сохранить национальный характер, воплощая в них певучесть, выразительность, вкус и чувство».